5042
3
Как сообщал паблик Mash, глава скорой помощи Москвы Николай Плавунов разослал своим замам инструкцию — как медики должны вести себя в конфликтных ситуациях на вызовах. Медиков обязали слушать ругань пациентов: "дайте выговориться (гневная тирада не длится дольше 50–60 секунд)". Им запретили вступать в спор, как бы ни вёл себя пациент. А чтобы сохранить самообладание, руководитель посоветовал медикам "начинать говорить после ПОЛНОГО выдоха".
— Не реви. А то не вырастешь, — фельдшер почти насильно поил подругу чаем с конфеткой. — Дураков на свете много, а ты у меня одна. Успокойся и нервы не трать по пустякам.
— По пустякам? Я ведь ему всё сделала. Осмотрела, кардиограмму сделала, сахар померила, — девушка, всхлипывая, всё-таки развернула конфету. — Я его даже в больницу отвезла. А он что в квартире, что в машине, что в приёмном со мной так разговаривал, как будто я ему ж… забыла расцеловать. Тварь. И лыбится. Знает, что ни хрена ему за это не будет.
— Надо тебе было, как в последних инструкциях, поступить: выдохнуть весь воздух из себя, а потом ровным голосом... на вы… гнуть свою линию…
— Да я бы уже после такого выдоха на пол упала, — слёзки постепенно таяли, уступая место улыбке. — Я и так с ним вежливее некуда. А он орать.
— Вот, — фельдшер назидательно поднял палец. — Орал бы он всего минуту. Так в рекомендациях написано грамотными людьми.
— Что ты до девушки докопался, — диспетчер возник на кухне как из ниоткуда. — Умный? Вот ещё раз вызовет — тебя пошлю. И там хоть песни пой, хоть по полу катайся. Своим, так сказать, примером… А уж потом будешь девушкам про всё это рассказывать.
— Да посылай. Про катание по полу в инструкции, кстати, тоже написано. Если тебя ударили и ты упал, то сразу надо твердить себе самому, для успокоения, как заезженная пластинка, что ты классный специалист и что агрессия пациента, выражающаяся битьём ногами по твоему организму, относится не к тебе...
— По пустякам? Я ведь ему всё сделала. Осмотрела, кардиограмму сделала, сахар померила, — девушка, всхлипывая, всё-таки развернула конфету. — Я его даже в больницу отвезла. А он что в квартире, что в машине, что в приёмном со мной так разговаривал, как будто я ему ж… забыла расцеловать. Тварь. И лыбится. Знает, что ни хрена ему за это не будет.
— Надо тебе было, как в последних инструкциях, поступить: выдохнуть весь воздух из себя, а потом ровным голосом... на вы… гнуть свою линию…
— Да я бы уже после такого выдоха на пол упала, — слёзки постепенно таяли, уступая место улыбке. — Я и так с ним вежливее некуда. А он орать.
— Вот, — фельдшер назидательно поднял палец. — Орал бы он всего минуту. Так в рекомендациях написано грамотными людьми.
— Что ты до девушки докопался, — диспетчер возник на кухне как из ниоткуда. — Умный? Вот ещё раз вызовет — тебя пошлю. И там хоть песни пой, хоть по полу катайся. Своим, так сказать, примером… А уж потом будешь девушкам про всё это рассказывать.
— Да посылай. Про катание по полу в инструкции, кстати, тоже написано. Если тебя ударили и ты упал, то сразу надо твердить себе самому, для успокоения, как заезженная пластинка, что ты классный специалист и что агрессия пациента, выражающаяся битьём ногами по твоему организму, относится не к тебе...
— Короче, накаркал. Держи. За сегодня четвёртый раз. Одна бригада была, потом подруга твоя его вывезла. Из больнички его, я так понимаю, выкинули. Он вернулся и снова вызвал скорую. Опять пьяный и опять хамит.
— А не принять у него вызов слабо? — фельдшер сложил карту вызова и сунул в карман. — Может, ему приспичит всю ночь нам звонить.
— Вот ты и не примешь, когда диспетчером будешь. А мне приказано всё принимать, я дураком прикинулся и стараюсь. Езжай. Тем более сам хотел с ним познакомиться.
***
— Да вы сами себя в зеркало видели? — фельдшер был сама заботливость и встревоженность. — На вас же лица нет. Как вас вообще из больницы отпустили? Вы ж одной ногой уже в могиле почти. Срочно в машину! Срочно! И без разговоров. Я отвечаю за вашу жизнь. Не надо искать документы. Завтра кто-нибудь привезёт. Повторяю. У вас очень всё серьёзно. Я даже рапорт буду писать на предыдущие бригады и на врача приёмного отделения. Всё-всё-всё. Футболка, тапки, треники на вас. Дверь закрываем. Да вы в машине будете. Кто увидит, что на них дырка? А завтра всё вам привезут. Есть кому привезти? Ну и отлично. Телефон взяли? Ну, там зарядку попросите.
— А не принять у него вызов слабо? — фельдшер сложил карту вызова и сунул в карман. — Может, ему приспичит всю ночь нам звонить.
— Вот ты и не примешь, когда диспетчером будешь. А мне приказано всё принимать, я дураком прикинулся и стараюсь. Езжай. Тем более сам хотел с ним познакомиться.
***
— Да вы сами себя в зеркало видели? — фельдшер был сама заботливость и встревоженность. — На вас же лица нет. Как вас вообще из больницы отпустили? Вы ж одной ногой уже в могиле почти. Срочно в машину! Срочно! И без разговоров. Я отвечаю за вашу жизнь. Не надо искать документы. Завтра кто-нибудь привезёт. Повторяю. У вас очень всё серьёзно. Я даже рапорт буду писать на предыдущие бригады и на врача приёмного отделения. Всё-всё-всё. Футболка, тапки, треники на вас. Дверь закрываем. Да вы в машине будете. Кто увидит, что на них дырка? А завтра всё вам привезут. Есть кому привезти? Ну и отлично. Телефон взяли? Ну, там зарядку попросите.
— Отдел госпитализации? — фельдшер отодвинулся в угол от лежащего на носилках "больного" и аккуратно прикрыл рукой телефон. — Да, да. Тут у меня госпитализация. Можете двадцатую дать? Я понимаю, что другой конец города. Ну два часа ночи. Пробок нет. Мы быстро. Ну очень надо. Ну очень. Буду премного. Спасибо тебе, дорогая. Век не забуду.
***
Через двадцать минут от момента прибытия скорой два охранника больницы торжественно вывели за ворота больницы на ночную августовскую прохладу упирающегося и матерящегося мужчину, одетого в неизвестного цвета растянутую футболку, шлёпанцы-вьетнамки и тренировочные штаны с огромной дырой на самом интимном месте. Фельдшер, усаживаясь в кабину "газели", лениво обернулся на вопли и устало помахал мужику рукой.
***
— До утра точно не вызовет. Обещаю.
— Неужто положили? — диспетчер недоверчиво смотрел на фельдшера.
— Да бог с тобой. Кому он там нужен, хам. Здоров как бык. Охранники вдвоём выводили — он и их матюками крыл. Хирургу в приёмном тоже нахамил. А хирурга этого чтоб из себя вывести — надо постараться. Так что наслаждаемся, пока это чудо возвращается домой. Сейчас, наверное, где-то идёт. Пешочком. По ночному городу. Романтика. К утру как раз вернётся, если всё хорошо будет. А то ведь по пути может ещё кого-нибудь на хрен послать, как хирурга.
***
— Всё, Ниночка. Идите, отдыхайте. Рентген отменяется, — дежурный хирург с наслаждением растянулся на топчане.
— Как отменяется? — медсестра удивлённо посмотрела на врача.
— Ушёл больной. Решил, что будет лучше пройтись пешком до дома, чем лежать у нас в отделении. По крайней мере, мне охранники так сказали.
— Ну вот, — медсестра грустно вздохнула. — Одни убытки с вами.
— А что случилось, дорогая моя? — врач поднял голову от подушки.
— Да я как бы ему слабительное уже дала выпить. И куда я теперь его спишу?
***
Через двадцать минут от момента прибытия скорой два охранника больницы торжественно вывели за ворота больницы на ночную августовскую прохладу упирающегося и матерящегося мужчину, одетого в неизвестного цвета растянутую футболку, шлёпанцы-вьетнамки и тренировочные штаны с огромной дырой на самом интимном месте. Фельдшер, усаживаясь в кабину "газели", лениво обернулся на вопли и устало помахал мужику рукой.
***
— До утра точно не вызовет. Обещаю.
— Неужто положили? — диспетчер недоверчиво смотрел на фельдшера.
— Да бог с тобой. Кому он там нужен, хам. Здоров как бык. Охранники вдвоём выводили — он и их матюками крыл. Хирургу в приёмном тоже нахамил. А хирурга этого чтоб из себя вывести — надо постараться. Так что наслаждаемся, пока это чудо возвращается домой. Сейчас, наверное, где-то идёт. Пешочком. По ночному городу. Романтика. К утру как раз вернётся, если всё хорошо будет. А то ведь по пути может ещё кого-нибудь на хрен послать, как хирурга.
***
— Всё, Ниночка. Идите, отдыхайте. Рентген отменяется, — дежурный хирург с наслаждением растянулся на топчане.
— Как отменяется? — медсестра удивлённо посмотрела на врача.
— Ушёл больной. Решил, что будет лучше пройтись пешком до дома, чем лежать у нас в отделении. По крайней мере, мне охранники так сказали.
— Ну вот, — медсестра грустно вздохнула. — Одни убытки с вами.
— А что случилось, дорогая моя? — врач поднял голову от подушки.
— Да я как бы ему слабительное уже дала выпить. И куда я теперь его спишу?
Источник:
Ссылки по теме:
- Авария дня. В Донецке перевернулась карета скорой помощи
- В Нижегородской области скорая помощь попала в ДТП
- Сотрудники ГИБДД полчаса продержали скорую, которая везла в больницу женщину
- История возникновения и развития скорой медицинской помощи в России
- В ЮАР машина скорой помощи врезалась в бегемота
Новости партнёров
реклама
Стесняюсь спросить, что такое ТС?
От души спс
А им обиднее, приезжают спасать здоровье(а то и жизнь) а там...(зачитывайте жалобу).